Персонажи романа Булгакова живут, если задуматься, на очень маленьком пятачке. От Садового до Пречистенки помещается вся булгаковская Москва. Я принадлежу к поколению 90х. Для нас дом на Большой Садовой 32 не музей, а квартира. Куда можно было постучать и проводить время за долгими умными разговорами.
Меня всегда волновало, как можно родиться и прожить детство и юность в одном месте, а потом уехать в другой город и полюбить его сильнее, чем родину. Мне казалось, что тени и звуки детства, ускользающее и полузабытое, то, что не описать, а можно только почувствовать, из чего мы все состоим — все это остаётся в городе детства. Там, где бабушка, старая дача, узоры на обоях, глубокое темное озеро и дребезжащий из-за угла трамвай.
«Я приехал в Москву в конце 1921 года без денег и без вещей, приехал, чтобы остаться здесь навсегда», — писал Булгаков. На самом деле, впервые он приезжает в столицу в 1917 к своему дяде, врачу-гинекологу Н. М. Покровскому, ставшему прототипом профессора Преображенского из повести «Собачье сердце». Булгакову было 26 лет. Опустим сложные жизненные обстоятельства, пристрастие к морфию, поиски себя. Так или иначе Булгаков в Москве. Его адреса известны, а адреса самого популярного романа тоже практически очевидны.
Ходил по нему и Михаил Афанасьевич. И чаще всего бывал в доме под номером 9, где жили два его друга.
«В сухой зимний денек, особенно когда солнечно было, Михаил Афанасьевич появлялся у меня. Я жил недалеко, в Мансуровском переулке в небольшом деревянном доме. Перейдя Остоженку… можно было переулком спуститься к Москве-реке. Поэтому лыжи стояли у меня, и наша прогулка начиналась прямо из моего дома. Он оставлял свою зеленовато-серую доху до пят и из такого же американского медведя большую, налезавшую на уши ушанку, натягивал неизменный вязаный колпак, и мы, закрепивши лыжи уже во дворике дома, отправлялись в поход»,-вспомнинает Сергей Ермолинский.
Дом этот стоит рядом с домом архитектора Кузнецова. В обоих вот уже почти 100 лет живут поколения одной семьи. Ворота всегда закрыты. Окна плотно занавешены. Можно только наблюдать смену времен года за невысоким забором. Дом Мастера, как его называют булгаковеды, сохранился чудом. Он ничем не примечателен, кроме своих обитателей.
