Я жила в Кривоарбатском переулке, рядом со стеной Военного трибунала, где теперь обосновались поклонники Цоя. Я все не могу никак понять, почему они там? Цоя ведь никогда не было на Арбате. Зато Военный трибунал был всегда на моей памяти. А в соседнем доме был кинотеатр. Мы бегали туда в кино. Все пересмотрели. Кинотеатр был на втором этаже, название вот только не запомнилось. Был знаменитый «Арбатский Арс», который потом переименовали в «Науку и знание». Почта рядом с Окуджавой, как была на Арбате, так и осталась. Затем шли магазинчики и Булочная. Какой хороший хлеб мы там покупали! Потом перед музеем Пушкина была пристроечка, где был галантерейный магазин. Напротив музея Пушкина был маленький завод. Мне кажется, что Электроламповый. На углу, напротив Макдональдса, была парикмахерская.
И знаменитый Смоленский гастроном.
А Аптека на углу МИДа, на моей памяти, была всегда. Там внутри было очень красиво, старинные прилавки, сводчатые потолки. Теперь их не стало.
Но главное мое воспоминание — деревья. Мне кажется, что это были липы. Вокруг ствола была чугунная решетка. Интересно, что когда сделали пешеходную улицу, то деревья убрали! И установили черные фонари вместо них.
Я училась в 79 школе, где теперь театр Симонова (сцена театра Вахтангова) Сначала это была женская школа, а потом нас объединили с мальчиками. Недолго я училась еще и в школе на Гагаринском. Почему нас перевели туда, причину не помню. Но заканчивала я уже 79.
На Арбате было много школ, потому, что тогда еще были дети. Потом, в 70х, когда стали всех выселять, детей стало меньше.
Я помню, как прорубали Новый Арбат. Через дома и площадки.
В нашем Кривоарбатском все изменилось. Прежним остался только дом Мельникова. Я дружила с его внучкой Катей. Она сохранила архив деда. Я помню, как она пришла к нам в четвергом классе с ранцем за спиной. Тогда ранец был редкостью. А Кате дедушка привозил из-за границы. Он же во Франции одно время работал. Во всех наших домах было два выхода. Во двор и в переулок. Там, где теперь территория Кремлевской больницы, на полукруге, жил частный стоматолог. И сейчас этот дом стоит. Но тогда он был совсем другой. Крылечко было резное. Теперь дом не узнать.
Я помню, что в доме 4 снимал квартиру артист Харитонов. Я видела несколько раз как он блондин, с кудрявой головой, вылетал из подъезда, стремительный.
Ну и, конечно, дом Мельникова. Мне было 10 лет, когда я попала туда. В детстве окна мне не казались большими. А комнатки были маленькими. Только на втором этаже было огромное окно, там где мастерская, и эта комната казалась такой огромной. Я помню, что там работал сын Константина Мельникова, папа Кати, он был художник. А еще я помню, что у деда в комнате стоял иконостас. От потолка до пола. Это были большие иконы. Меня иконостас всегда поражал своей красотой. И всегда горела лампада.
Мы выбегали с Катей на крышу, там плоская крыша была. И там загорали. Сад казался большой! Помню, как необыкновенно открывалась калитка у дома. Она до сих пор на месте.
Они жили очень просто, даже бедно. Одно время Константин Мельников не был на высоте. Жили трудно. Он был в опале. Мельников был человеком очень образованным. Катя и Виктор, го дети, продолжали жить в этом доме и после его смерти. Потом Катя вышла замуж и уехала в другой район. У нее 5 детей. Отец помогал ей, писал картины. Однажды я встретила Виктора, старенького уже, в Филипповском храме. Они все время ходили в Филипповский храм. Они верующие были. И Катя ходила туда. На Арбате все церкви сломали. А когда храм Христа Спасителя ломали, то у нас дома, в Кривоарбатском все стекла повылетали. Представляете, какая волна была. Его никак не могли взорвать, несколько раз пытались. А потом хотели построить там Дом советов. Ничего у них не получилось. И храм стоит на прежнем месте теперь. Ну разве не чудо?
Филипповский храм никогда не закрывался. И Храм Ильи пророка тоже. Господь отвел. Мне всегда отец Василий, настоятель Филипповского храма, говорил: «Ходите в храмы намоленные». Он был по образованию врач. Я помню, что у него были тонкие красивые руки.
В Спасопесковском переулке, где французская школа, храм был совсем разрушен. Я помню, как картонками стекла были забыты, куполов не было.
Храм Афанасия и Кирилла тоже был запущенный.
У нас во дворе жила монахиня. Мне кажется, что она работала домработницей у одного инженера. Когда меня крестили, она дала мне иконочку и мама ее сохранила.
Наш дом был под номером 4 в Кривоколенном. Теперь на месте нашего дома олигархи выстроили особняк. Хотела я туда попасть — не получилось.
А еще напротив нас жили две сестры. Они были из бывших. Разговаривали на немецком. У них был частный детский сад. Необыкновенные были дамы.
В наш двор свозили снег с Арбата. Дворничиха складывала его в большой короб и тащила на себе. Помню, что зимой снег не таял. Капель начиналась в середине апреля. И помню, как дворничиха колола этот лет. Она жила недалеко и убирала все наши дворы. А Мельникова дом был частный. Ни один дворник не убирал перед ним тротуар. И он сам выходил с лопатой и чистил. Это я это хорошо помню. Он был, повторю, очень простой в общении. Как и все великие люди.
Все детство мы бегали в казаки-разбойники. Особенно Катя Мельникова была очень заводная. Катя закончила десятый класс и сразу вышла замуж. Но вскоре они разошлись. Мне кажется, что ее муж никуда не смог поступить. Но родилось двое детей. Катя уже с детьми на руках закончила Энергетический институт.
Помню, что с музеем Щусева были у Кати проблемы. Но я не вникала.
Мы все время ходили в театр Вахтангова. Это было наше главное развлечение. По Арбату идешь и кого-то из артистов встретишь. Я Гриценко видела в Диетическом магазине. Он тогда играл Каренина и был выкрашен в каштановый цвет. Ульянова, Ланового, Борисову, Шалевича — всех встречали.
На Арбате я помню букинистический книжный магазин и «Военную книгу», где теперь большой портрет Жукова на стене. В Антикварном магазине встречались уникальные картины. Помню необыкновенные сервизы. Мы ходили в комиссионный, как в музей. Около Детского мира, на Арбате, был магазин Часы. Продуктовых магазинов было много. Помню заходишь и такой дух на весь магазин. Банки икры до потолка. Но никто особенно ничего не покупал. Жили все очень скромно.
А еще напротив нынешнего каф Му-МУ был магазин Восточные сладости. Там был такой интерьер! Резные потолки — сказка. А какие там были сухофрукты и прилавок с соками в конусах.
А дальше была Фотография. Так вот в этой фотограф работал фотограф, который снимал еще Ленина. Он старый-старый был. Но он делал такие исключительные снимки! У него был свой реквизит. Мог посадить очень удачно. У меня есть фотография из этого ателье, где я с куколкой. И Фотография это держалась очень долго. Но потом и ее не стало.
Рядом с Зоомагазином была платная поликлиника. Там и сейчас платная поликлиника. Какие там были врачи! Дадут рецепт и он тебе всю жизнь помогает. Врачи были исключительные. Пожилые врачи были очень хорошие.
А в Зоомагазине чего только не продавали!
Мама водила меня в библиотеку на улицу Веснина. Прямо напротив музыкальной школы Глиэра был деревянный домик, где была библиотека.
Когда я приезжаю в центр я каждый раз удивляюсь, как все меняется. Но верю, что меняется к лучшему.
